"Культура смерти"

Фильтры

Регион

Новости

"Культура смерти"

Индия и Китай импортируют все больше риса и сои. Огромный спрос на эти продукты поднимает цены на них. Монокультуры нарушают экологический баланс, вытесняют девственные леса, занимают пахотные земли. Просматриваются контуры будущего, в котором продукты питания будут все чаще становиться предметом роскоши.

Сантарен — тихий живописный городок в самом сердце бразильской сельвы. У мола на впадающей в Амазонку реке Тапажос покачиваются нарядные пассажирские пароходики. На набережной воркуют парочки. Идиллия была бы полной, если бы на горизонте не возвышался элеватор американского аграрного мультиконцерна Cargill.
Подобно шее жирафа, эта стальная конструкция упирается в затянутое тучами тропическое небо. Она неустанно засыпает в трюмы тонны соевых бобов. Каждый час громадные грузовые суда отправляются за 600 км отсюда, к устью Амазонки. А оттуда в Китай.

До конца прошлого века сои на берегах Амазонки практически не было. Но со строительством речного зернового терминала сюда стали подтягиваться крестьяне с юга, выращивающие сою. Земля здесь была дешевле, банки предоставляли выгодные кредиты, а Cargill гарантировал, что урожай будет куплен.

И постепенно деревни, каучуковые плантации и пастбища стали уступать место соевым полям. Фермеры вырубали в тропических лесах огромные просеки, пока наконец экологам не удалось приостановить это безумие. В Мату-Гросу, важнейшем сельскохозяйственном районе страны, производители сои и защитники окружающей среды договорились о двухлетнем моратории на производство сои на берегах Амазонки.

Но теперь все начнется снова, потому что цены растут. Они растут потому, что Китаю необходимо сырье, говорит Педро Жасир Бонжолу, президент концерна Andre Maggi Group, одного из крупнейших производителей сои в мире.

Китайцы опустошают соевые рынки от Рио-де-ла-Плата до Амазонки. Уже сейчас значительную часть территории штата Мату-Гросу покрывает отравленная пестицидами зеленая монокультура. В засушливый период с августа по ноябрь Куябу, столицу Мату-Гросу, накрывает дымовой колпак. Это фермеры, несмотря на запрет, поджигают тропические леса, чтобы расчистить место для новых полей.

А три недели назад густым дымом заволокло небо над Буэнос-Айресом, столицей соседней Аргентины. Горел лес в дельте реки Парана, недалеко от города. Правда, его подожгли скотоводы. Потому что сокращаются их традиционные пастбища. А причина в том, что все больше выращивается сои. И здесь главный скупщик — Китай.

Уже давно ясно, кто в проигрыше в результате соевой лихорадки. В Сантарене сотни мелких крестьян потеряли работу. Они продали свои поля фермерам, выращивающим сою, но деньги быстро кончились, и теперь большинство из них ютится в трущобах. Ведь выращивание этого масличного растения практически не создает рабочих мест.

«Соя — культура смерти», — говорит председатель профсоюза Ивети Бастус. Но ее мнение мало кого интересует, тем более на другом краю земли, за 16 тыс. км отсюда. Китай считает Бразилию своим важнейшим торговым партнером. Долгосрочные контракты должны гарантировать поставку сырья, в последнее время это в первую очередь продукты питания.

Китай — динамично развивающаяся мировая держава с населением 1,3 млрд человек — стремится не допустить голода, ведь она только недавно в основном победила нищету. А по объему спроса на пятки Китаю уже наступает Индия с населением 1,1 млрд человек. Вместе этим двум азиатским странам необходимо прокормить более одной трети населения земного шара. В век быстрого роста цен на продукты питания одни масштабы этих стран уже обостряют кризис.

Недавно Индия приняла решение о создании дополнительного стратегического запаса продуктов питания, так как с начала тысячелетия производство пшеницы не увеличилось. Статистики подсчитали, что каждый процент экономического роста Индии вызывает увеличение ее потребности в продуктах питания на 0,7%. Только за прошлый год, когда доход на душу населения в Индии вырос на 7,5%, потребление продуктов питания возросло на 5,2%, причем в основном оно касалось не товаров первой необходимости.

Примерно такая же ситуация в Китае. Глобальные закупки сои — следствие изменившихся привычек в еде. В настоящее время более половины всей производимой в мире сои оседает в Поднебесной.

Нетрудно догадаться, какой будет динамика цен, если эти два гиганта будут так же агрессивно закупать и другие продукты питания. Одновременно растет число бедных стран, где пшеница и мясо — роскошь, которую могут себе позволить немногие. Будет расти и количество стран, охваченных голодом и голодными восстаниями. «События на Гаити — первое предупреждение», — говорит лондонский журналист и писатель Радж Пейтел.

Большая часть урожая сои продается на Чикагской товарной фьючерсной бирже. Правда, китайцев здесь не встретишь, но они главная тема разговоров. Иногда они просто сметают, как гигантской метлой, все предложения, появляющиеся на бирже. Потому что китайским крестьянам требуется все больше кормов для скота, а китайским семьям — все больше растительного масла.

За антикризисное управление в Китае отвечает Национальная комиссия по развитию и реформам. Она надеялась затормозить рост цен введением низких пошлин на импорт, но эта мера не сработала. Дошло до того, что в одном из супермаркетов в городе Чунцин началась массовая паника. Покупатели повздорили из-за дешевого масла. Результат: три человека затоптаны насмерть, 31 травмирован.
Премьер-министр Китая Вэнь Цзябао успокаивает себя и земляков пословицей: «Кто владеет урожаем, тот не впадает в панику». Но с недавнего времени партия стала бояться, что проблемы с продовольствием могут подорвать спокойствие и порядок в стране. Даже в зажиточном Гонконге охваченные коллективным приступом страха потребители опустошили полки с рисом. Поэтому государственные СМИ постоянно показывают обильные нивы и ломящиеся от продуктов полки супермаркетов.

Рисом Китай в основном обеспечивает себя сам. Кроме того, на всякий случай у государства в бункерах хранится 40—50 млн тонн, успокаивает Вэнь. Но риса производится недостаточно. Для 10% населения — а это 130 млн человек — его приходится ввозить. Это сейчас весьма непросто, ведь главные экспортеры риса Таиланд, Индонезия и Вьетнам ограничили экспорт, чтобы их закрома не опустошили «хомяки», запасающие провиант впрок, и чтобы не пришлось голодать собственному народу.

С января этого года Китай тоже ввел новые таможенные пошлины, препятствующие вывозу зерна за границу. Экспортные квоты, дотации крестьянам и контроль над ценами призваны гарантировать снабжение населения зерном. Государство ведет наблюдение за сельскохозяйственными угодьями с помощью спутников, чтобы их не застроили втихую, без разрешения властей.

Но в долгосрочной перспективе от всего этого мало проку. И Китаю, и Индии приходится все активнее покрывать свои потребности с помощью импорта, так как их население постоянно растет, а пахотные площади сокращаются. По расчетам Пекина, для обеспечения потребностей населения Китаю необходимо 120 млн га земель сельскохозяйственного назначения. Сейчас у него площадей примерно столько и есть, но ежедневно все новые и новые сельхозугодья отдаются под строительство.

Поскольку все более или менее плодородные земли засеваются, это приводит к их истощению. Уже сегодня Китай расходует одну треть всех производимых в мире удобрений, что также ведет к росту цен. Но наступит день, когда и удобрения перестанут помогать.
«Возможности повышения производительности с помощью таких простых средств в основном исчерпаны», — считает эксперт Йонатан Андерсон из швейцарского банка UBS. В некоторых провинциях, особенно в северном Китае, почва настолько плохая, что власти запретили выгонять скот на пастбища, чтобы не допустить ее дальнейшей эрозии, иначе дождевая вода будет просто стекать с нее.
Китай изо всех сил старается справиться с этими проблемами. Эксперты из Министерства торговли предлагают аграрным предприятиям инвестировать непосредственно в Южную Азию и Африку, создавать там фермы и таким образом гарантировать поставки зерна. Правда, в Африке не часто удается получить излишки сельскохозяйственной продукции, но китайские специалисты обучают местных крестьян.
Например, уже более 10 лет назад китайские крестьяне приобрели десяток крупных ферм в Замбии. Их активно поддерживает правительство в Лусаке, и налоги они платят небольшие. Власти надеются, что опыт китайцев заинтересует местных крестьян. В Уганде правительство Йовери Мусевени выделило 400 китайским крестьянам почти 4 тыс. га пахотных земель. «Мы приносим опыт и современную технику, — с гордостью сообщает Лю Цзянцзюнь, председатель Китайско-африканского экономического союза. — Кроме того, мы используем качественный семенной материал, гораздо более урожайный, чем местные сорта».

Китайцы надеются, что когда-нибудь их усилия окупятся, ведь они действуют отнюдь не бескорыстно и цели помочь бедным странам перед собой не ставят. У них на родине города отвоевывают у сел все новые и новые территории. И миллионам крестьян приходится покидать насиженные места. Получается, чем больше их эмигрирует, тем лучше. Уже сейчас в Африке работают 750 тыс. китайцев.

В Индии ситуация другая. Там во время рыночной реформы 1990-х сотни тысяч крестьян попали в зависимость от транснациональных концернов. Им вовсю расписывали преимущества генетически модифицированных культур, и они переориентировались с пищевых на технические культуры, в частности на хлопок. Но он оказался весьма уязвим — появилось много вредителей. Кроме того, пришлось закупать специальные дорогие удобрения и каждый год обновлять посевной материал. Десятки тысяч крестьян это довело до банкротства, а многих и до самоубийства.

Индия еще далеко не избавилась от нищеты. 70% индийцев живут в отдаленных деревнях, большинство из них — в крайней бедности. Они производят не больше зерна, чем в 1970-е годы. Тогда страна объявила, что способна сама себя прокормить. Но с тех пор ее население удвоилось.

С января этого года цены на продукты питания в Индии выросли на 40%, инфляция составляет 7%. Премьер-министр Манмохан Сингх считает, что это серьезно угрожает правительственной коалиции. Поэтому правительство дотирует производство пальмового масла и импорт зерна и запрещает фьючерсные операции с зерновыми. Благодаря этому стране — по крайней мере, пока — не грозит голод. На бедственном положении сельского хозяйства на протяжении многих лет зарабатывают политический капитал маоистские группировки, в частности радикальное движение наксалитов. Они создают альтернативные органы самоуправления в округах. И таких округов все больше.

Индия тоже старается гарантировать импорт продуктов питания, заключая двусторонние соглашения, в частности с Казахстаном. Кроме того, премьер-министр Сингх заявил, что страна будет «активно инвестировать в Африку». Политики в Нью-Дели, так же как их соседи, весьма скоры на ограничения во внешней торговле. В начале марта они наложили вето на экспорт почти всех сортов риса. Поэтому новый урожай — один из лучших за последние годы — на мировой рынок не попадет. Этот основной продукт питания для почти 4 млрд человек в Африке и Азии продается уже дороже, чем по $1 тыс. за тонну.

А выгоду от сложившейся на рынке ситуации в основном получают спекулянты и крупные производители — и от сокращения предложения из-за запретов на экспорт, и от лихорадочных закупок того, что можно хоть как-то приобрести, и от преобразований, происходящих в Китае и Индии. Их влияние на рынок усиливается, а решений пока не видно.
С тех пор как рис подорожал, вокруг него стали бушевать нешуточные страсти. Под покровом ночи в Таиланде воры повадились опустошать поля — после них не остается ни зернышка.

Проснувшись на рассвете, один крестьянин в провинции Синг-Бури увидел, что весь урожай на его поле уже убран. Явно работала целая бригада, конечно, она использовала технику. «Когда цены низкие, мы ничего не зарабатываем, а когда высокие — нас обворовывают», — причитал крестьянин.

Единственная возможность защититься от грабителей в Синг-Бури — самопомощь. Ночью хозяева дежурят на полях, чтобы в случае необходимости обратить в бегство тех, кто пытается нажиться на мировом продуктовом кризисе.

Oilworld

Также в разделе

Комментарии (0)